Но оговорка не вводится, а ква­ли­фикация заменяется просьбой поверить в абсолютную надеж­ность заключения (на этот счет А.Моль замечает: «Как показано в исследованиях массовой пропаганды, ложь должна сообщаться без всяких оговорок, лишь истина может позволить се­бе роскошь быть спорной»). И подготовленная таким образом пуб­ли­ка спокойно воспринимает даже в августе 1992 г. уверения Ель­цина, что с осени «начнется наполнение потребительского рынка товарами». Хотя всем было известно, каков спад производства и на­сколь­ко меньше товаров поступало в розничную сеть (в 1992 г. наполнение товарами упало на 40 процентов, после того как этот показатель упал уже в 1991 г.). Сегодня правительство не может выплачивать зарплату и пенсии уже и потому, что сразу обнаружится страшный дефицит товаров и продовольствия (летом 1996 г. в Воронеже «резко» выплатили долги по зарплате и пенсиям, и в два дня полки магазинов опустели).

Утрата навыка умозаключений подтверждается поразительным нежеланием среднего гражданина вникнуть в вопрос, даже когда информация вполне доступна. Вот, политики-демократы перед выборами и 1993, и 1995 годов создавали устойчивое мнение, что высокие цены на хлеб вызваны «диктатом аграрного лобби». Но ведь структура цены буханки известна, и нужные для рассуждений данные просты и доступны. Из центральных газет осенью 1995 г. можно было узнать: на четвертый квартал 1995 г. была установлена закупочная цена на пшеницу III класса твердую 600 тыс. руб. за тонну и на пшеницу мягкую ценную 550 тыс. руб. Рожь закупалась по государственной цене 350 тыс., а на рынке (бирже) по 550 тыс. за тонну.

Таким образом, хлебозаводы Москвы до Нового 1996 года платили за килограмм лучшей пшеницы 600 руб. Этого килограмма хватает, чтобы испечь две буханки, значит, на одну буханку уходило пшеницы на 300 руб. То есть, «аграрное лобби» имеет касательство только к той части цены буханки хлеба, которая составляет 300 рублей. Именно внутри этой суммы сколько-то рублей может быть обусловлено давлением этого «лобби» - сумма по сравнению с ценой буханки на прилавке (3 тыс. руб.) в любом случае ничтожная.

Расходы на помол, выпечку и торговые издержки при советской системе составляли 1,1 от стоимости пшеницы. Говорят, рынок эффективнее (да и зарплата по сравнению с советским временем ничтожна). Ну пусть даже эти издержки не уменьшились. Все равно, реальная себестоимость буханки хлеба на московском прилавке равна двукратной стоимости пшеницы, пошедшей на эту буханку. Значит, в конце 1995 г. эта себестоимость была равна 600 рублей . А цена-то была 3 тысячи рублей ! «Накрутки» созданный Чубайсом невиданный в истории рынок может, разумеется, сделать сколь угодно большими - никакого отношения к ним ни колхозники, ни совхозы, ни фермеры не имеют.

То же в декабре 1993 г. Батон хлеба в Мо­с­кве стоил 230 руб. Он был испечен из 330 г. пшеницы уро­жая 1992 года. За это количество пшеницы правительство обещало селу заплатить 4 рубля. Выпечка хле­­­ба не мо­жет быть дороже муки. Куда пошли 222 рубля из 230? Но об этом думать никто не желает - легче испугаться «аграрного лобби». И ведь положение не меняется. Сейчас, весной 2000 г., батон белого хлеба весом 380 г. стоит в Москве 6 руб. Он выпечен из 200 г. пшеницы. Такое количество пшеницы стоило в декабре 1999 г. на рынке 34 коп. (1725 руб. за тонну). Себестоимость превращения пшеницы в хлеб с доставкой его к прилавку равна 110% от стоимости пшеницы, то есть для одного батона 38 коп. Итого реальная себестоимость батона равна 72 коп. А на прилавке его цена 6 руб. Таков масштаб «накруток» на пути от пшеницы до хлеба - 733%!

Предоставляю самому читателю применить простую методи­ку логической проверки и к другим известным лозунгам и силлогизмам (например, тому, который был положен в основу президентского указа о землепользовании конца 1991 г.: «В Голландии один фермер кормит 150 человек - Надо не позже первого квартала 1992 г. ликвидировать колхозы - Тогда у нас будет изобилие продуктов»).

Важным средством отключения здравого смысла был крайний тоталитаризм утверждений, которые были обрушены на головы слушателей, читателей и зрителей. Сначала из рассуждений была устранена необходимая часть энтимемы - квалификация, количественная мера утверждения. А потом мало-помалу перешли к жестким тотальным, абсолютным выводам, которые уже не допускали полутонов и поиска меры, а расщепляли реальность на черное и белое.

Когда в конституционном суде адвокат Макаров и сподвижник Сахарова С.Ковалев утверждали, что все (!) действия КПСС были преступными и настаивали на этом, то дальнейший разговор был бесполезен - никакой разумной дискуссии при таком обращении с логикой быть не может. Помню, что когда на том суде С.Ковалев заявил: «Все действия КПСС были преступны», Зорькин так и подпрыгнул: неужели все до единого? Ну признай, что сказал ради красного словца. Нет, все до единого! Прошло два года - нисколько С.Ковалев не подрос. «Все сообщения о вой­не в Чечне - ложь! Все фразы, а часто и все слова до единого!». Опять недоумение у собеседника: как же такое может быть? «Да, все слова до единого - ложь!».

Но попробуйте препарировать в виде энтимемы лю­бое крупное утверждение «архитекторов» - почти во всех видна эта логи­ка. «Иного не дано», «Так жить нельзя», «Конституционный порядок в Чечне должен быть установлен любой ценой». Вдумались бы в смысл этих тоталитарных утверждений! Ведь они определили сам тип мыслительного аппарата этих десяти лет. Как это любой ценой? Как это иного не дано?

Конечно, это сильно действовало на массовое сознание - ведь всех этих людей нам представляли как цвет интеллектуальной элиты. Вот, известный автор, «историк» А.С.Ципко заявляет: «Не было в истоpии человечества более патологической ситуации для человека, занимающегося умственным тpудом, чем у советской интеллигенции. Судите сами. Заниматься умственным тpудом и не обладать ни одним условием, необходимым для постижения истины». Представляете, в СССР человек умственного труда не обладал ни одним условием для постижения истины. Ни одним! Ну разве это умозаключение человека с нормальной логикой и здравым смыслом?

А вот другой известный активист и советник президента Ельцина, А.Мигранян: «Разрушая все органические связи, отчуждая всех от собственности и власти, данный режим... Вот почему никогда в истории не было такого бессилия отдельного человека перед властью». Ну как можно вести диалог с человеком, который в одном абзаце утверждает, что при советском строе был многомиллионный класс бюрократии, которая захватила собственность и власть, а в другом - что этот режим всех отчуждал от собственности и власти. И что не было во всей истории, включая правление царя Ирода и Пол Пота, большего бесправия, чем в СССР вплоть до прихода демократов. И ведь все это - без психотропных лучей.

Там, где средства массовой информации выполняют мощную и концентрированную программу манипуляции сознанием, возможности отключения здравого смысла действительно впечатляют. Сегодня мы можем довольно полно восстановить две таких программы - антисоветскую и националистическую (во многих местах они совпадали). Высказывания Ципко и Миграняна - плод антисоветской программы.

На Украине антисоветская и антирусская программа расколола общество, но свои следы оставила на массовом сознании в целом. В октябре 1997 г. я был в Киеве, и меня повели на экскурсию в Киевско-Печерскую Лавру. В центре ее - руины старейшего на Руси Успенского собора. Он был взорван в конце 1941 г. Всегда считалось, что он был взорван занявшими Киев немцами, это зафиксировано на Нюрнбергском процессе. Но теперь, на волне перестройки, возникла новая «истина» - собор взорвали коммунисты, следуя приказам из Москвы. Эту версию излагают экскурсоводы, а посетители стоят и кивают. Насколько я знаю, интеллигенция Киева это проглотила и никто не воззвал к здравому смыслу и не попытался построить логическое рассуждение.

Во-первых, зачем Москве было уничтожать христианскую святыню, если еще до начала войны в идеологии был сделан упор на патриотизм и Церковь была привлечена к организации Отечественной войны? Такие крупные несовместимости главной стратегии и практических дел встречаются редко и требуют объяснения. Тут же никакого объяснения никто не дал и не потребовал.

Во-вторых, и еще более очевидно: не могут подпольщики в центре оккупированного города, да еще на этапе сокрушительных поражений своей армии, проникнуть в обнесенный стеной монастырь и заложить под стены огромного собора несколько тонн взрывчатки, а потом каким-то образом взорвать ее. Это мог бы совершить только такой герой, как малолетний Борис Ельцин, который украл гранату и бил по ней молотком, но его в Киеве в то время не было.

На этот довод отвечают: взрывчатку русские могли заложить перед отступлением из Киева. Но в самом же музее Лавры висят большие фотографии: монастырь занят немцами, на экскурсию прибыла пышная процессия, рейхсминистр Розенберг в сопровождении наместника Украины гауляйтера Коха осматривает Успенский собор. Нелепо думать, что иерархи Рейха такого ранга придут на экскурсию в собор без того, чтобы помещение сначала осмотрели минеры. А ведь речь идет об огромных количествах тола. Поразительно, что экскурсоводы старательно тычут указкой в фотографии - вот Розенберг, вот Кох, вот вся пышная свита. А потом переходят к несуразице о русских подрывниках.

Архитектор Гитлера А.Шпеер поехал осмотреть Успенский собор и был очень раздосадован, что его уже взорвали. Он пишет в мемуарах: «На месте одной из самых знаменитых церквей Киева я обнаружил груду развалин. Мне рассказали, что при Советах здесь находился склад боеприпасов, который затем по неизвестной причине взлетел на воздух. Позднее Геббельс рассказал мне, что на самом деле рейхскомиссар Украины Эрих Кох решил уничтожить символ ее национальной гордости и приказал взорвать церковь. Геббельс был крайне недоволен его поведением».

Объяснение самих фашистов (Геббельса) вполне логично и не противоречит здравому смыслу. А пущенная версия о складе боеприпасов неубедительна. Никто бы не привез министра на экскурсию в собор, заваленный ящиками с боеприпасами (даже если бы «Советы» были такими идиотами, чтобы устраивать склад в центре Киева и именно в Успенском соборе). Кроме того, взорван именно собор, причем квалифицированно, так что стоящие рядом строения монастыря (колокольня, церкви, палаты) не пострадали. Так не может быть при взрыве склада боеприпасов. Все эти доводы сразу приходят на ум посетителю, которого предварительно не полоскали в потоке антирусской пропаганды. А люди, в этом потоке живущие, нелепостей «новой истины» не замечают. Странно, что и церковные власти (а Лавра принадлежит Московской Патриархии) молчаливо потакают своим экскурсоводам.

Регресс в качестве рассуждений был вызван и тем, что реформаторы и их интеллектуальные службы стали грубо нарушать критерии подо­бия , согласно которым выбираются факты и ана­ло­гии для аргументации. Если эти критерии не соблюда­ют­ся, то силлогизм вообще остается без основания, то есть вы­рож­дается в иррациональное утверждение. Еще раз вспомним метафору рыночников: «нельзя быть немножко беременной». Мол, надо полностью разрушить плановую систему и перейти к стихии рынка. Но ведь никакого подобия между беременностью и экономикой нет. Более того, реальная экономика и не признает «или - или», она, если хотите, именно «немножко беременна» многими хозяйственными укладами. Поскольку все указания спе­циа­лис­тов на постоянные ошибки такого рода были реформаторами проигнорированы, речь идет о сознательных акциях по разрушению логики.

Диверсия против логики - во всех ссылках на За­пад как на последний аргумент, которому все должны безого­во­рочно верить (не будем даже придираться к тому, что и сама за­падная действительность при этом представлена ложно). Постоянно повторялось рассуждение о том, что СССР не должен произ­во­дить стали больше, чем США. Смешно даже говорить о каких-то кри­териях подобия, дающих основание для привлечения США в ка­честве образца. Или, вспомним, мы слышали и слышим такое: «Бри­тан­ская Империя распалась - значит, и СССР должен был рас­пасть­ся!». И никаких обоснований. А почему сравнивают с Британской им­пе­рией, а не с Китаем и не с Соединенными Штатами? Или и они должны распасться и именно сегодня? А главное, из тезиса о правомерности распада СССР с неизбежностью следует, что и Российская Федерация должна распасться - ведь она точно такая же империя, какой был СССР. Ну, чуть поменьше, но это дела не меняет.

Критерии подобия нарушаются во всех смыслах - и когда в качестве аналогии привлекают совершенно несопоставимые явления, и когда с разными мерками подходят к событиям одного порядка (как в случае суда над Хонеккером). Огромное значение для подрыва СССР имели события в Тбилиси в 1989 г. Предположим даже, что они не были провокацией и что действительно кто-то погиб от саперных лопаток десантников, которым приказали очистить площадь от митингующих. Возмущение либеральной публики просто не имело предела - армию заклеймили до всякого разбирательства. И вот организаторы того митинга, как бесстрастно сообщило телевидение, «наносят ракетно-бомбовые удары по городу Гагра». Ракетно-бомбовые! По курорту, жемчужине Кавказа! По площадям, не надеясь попасть конкретно в своих врагов-абхазов, а просто уничтожая все живое и систему жизнеобеспечения города. И никакой реакции со стороны демократов! И что поразительно - сопоставляя сегодня бомбардировку Гагры с событиями в Тбилиси, демократ опять искренне уверен, что разгон митинга был несравненно более тяжким преступлением (так и говорил А.Н.Яковлев в беседе с Карауловым в августе 1996 г.).

Демонстративно игнорируются крите­рии подобия и в главной социально-философской идее перестройки: отказе от патерналистского государства и переходе к государству либеральному . Основанием для этого опять берется аналогия с западной цивилизацией (и даже именно с ее англо-саксонским крылом). Надо заметить, что в этом своем ли­беральном экстремизме наши демократы отметают даже концепцию (тоже западную) «социального государства», то есть такой ответственности государства перед граждана­ми, которая диктуется хотя бы соображениями безопасности. Разве не удивительно: во всей демократической прессе ни разу не дали слова таким либеральным социал-демократам, как Улоф Пальме, Вилли Брандт или Оскар Лафонтен.

Впрочем, требо­ва­ние изложить критерии подобия сопряжено хоть с какой-то интеллекту­альной изощренностью, а наша публика легко принимает даже такие вульгарные подтасовки в силлогизмах идеологов, как т.н. «бабий аргумент». Это - предложение ложных, абсурдных альтернатив (вот классический пример спора: «Вы несправедливы к N» - «Что же, я на него молиться должна?»). Ведь на протяжении дессяти лет мы видели, как любому критику проек­та перестройки или реформ Гайда­ра-Чубайса рот затыкали именно таким аргументом: «А, так вы, значит, хотите вернуться к сталинским репрессиям!».

Вспоминая сегодня все то, что пришлось слышать и читать за последние десять лет у наших новых идеологов, можно утверждать, что они сознательно и злонамеренно подорвали существовавшую в Рос­сии культуру рассуждений и привели к тяжелой деградации общественной мысли. Ее способность противостоять манипуляции была резко снижена.


[««]   С.Г.Кара-Мурза "Манипуляция сознанием"   [»»]

Главная страница | Сайт автора | Информация

Hosted by uCoz