Главная страница | Библиотека | Форум | E-mail

Э.В.Ильенков "Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении"
...4-я глава	5-01	5-02...

Глава 5. ЛОГИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ И КОНКРЕТНЫЙ ИСТОРИЗМ

1. О РАЗЛИЧЕНИИ ИСТОРИЧЕСКОГО И ЛОГИЧЕСКОГО СПОСОБА ИССЛЕДОВАНИЯ

Мы уже отмечали то важнейшее обстоятельство, что теоретический анализ эмпирических фактов всегда органически совпадает с критическим анализом понятий, с творческим развитием имеющихся, исторически сложившихся категорий, что новое теоретическое понимание фактов (новая система категорий) всегда и везде возникает не на пустом месте, не прямо из фактов, как то хотелось бы позитивистам и вульгаризаторам, а через строжайшую научную критику имеющейся системы категорий.

Проблема творческой преемственности в развитии теории (проблема исторического развития науки) и выступает на первый план тотчас, как только речь заходит от отношении научного (логического) развития - к историческому.

Энгельс в своих рецензиях на книгу Маркса "К критике политической экономии" ясно показал, что проблема отношения логического к историческому непосредственно встает перед теоретиком как вопрос о способе критики имеющейся теоретической литературы.

("Критику политической экономии даже и согласно приобретенному методу можно было проводить двояким образом - исторически и логически". - см.К. Маркс. К критике политической экономии.)

Но, поскольку разработка нового теоретического понимания фактов может совершаться только через критику уже имеющейся теоретической литературы, то способ критики теоретической литературы по существу совпадает со способом отношения к фактам, со способом их теоретического выражения в понятиях.

В обоих случаях критика теоретических категорий осуществляется путем их критического сопоставления с реальными, данными в созерцании, эмпирическими фактами. В этом отношении никакой разницы между "логическим" и "историческим" способами анализа понятий и фактов нет и быть не может.

Разница состоит в другом. При так называемом "историческом" способе критики предшествующих теорий эти теории критически сопоставляются с теми же самыми историческими фактами, на основе которых они были созданы. Например, если бы Маркс предпочел "исторический" способ критики теории Рикардо, он должен был бы сопоставлять эту теорию с фактами, современными Давиду Рикардо, то есть с фактами капиталистического

развития конца XVII - начала XIX столетия.

Теория Рикардо, ее категории и законы, критически сравнивались бы при этом с фактами более или менее отдаленного прошлого - неразвитой стадии товарно-капиталистической действительности. Но этот способ критики предполагает, что самые эти факты достаточно хорошо изучены или должны быть изучены. А в этом отношении отсутствовала всякая предварительная работа. Эти факты не были, однако, не только научно поняты, но даже просто собраны, подытожены. Они были попросту плохо известны Марксу. При этих условиях исторический способ критики был явно нецелесообразен. Он только затянул бы работу.

Поэтому Маркс и предпочел т.н. "логический" способ критики, и соответственно "логический" способ рассмотрения действительности.

При этом способе исторически предшествующая теория подвергается критическому сопоставлению непосредственно не с теми фактами, на основе которых она возникла, а с фактами, наблюдаемыми на другой исторической ступени развития предмета, - с теми фактами, которые непосредственно имел перед глазами сам Маркс.

Этот способ обладает двумя решающими преимуществами: во-первых, современные Марксу факты были лучше ему известны и при нужде могли быть тщательно проверены, а во-вторых, они гораздо отчетливее и резче выявляли все тенденции капиталистического развития, чем факты, современные Давиду Рикардо.

Все то, что в начале XIX века проступало в фактах еще неясно, к середине XIX столетия приобрело более зрелую форму выражения - достаточно указать хотя бы на кризисные явления.

Логический способ поэтому позволяет рассматривать каждое экономическое явление именно в той точке, где оно достигает максимально полного и ясного выражения, развития.

Ясно, что в "логическом" сопоставлении с реальными фактами развитого капитализма гораздо легче было обнаружить как ложность определенных теоретических положнений Рикардо, так и их "рациональное зерно". Одновременно достигалось непосредственное выражение современной Марксу животрепещущей действительности. В этом и заключаются два решающих преимущества "логического" способа анализа понятий и фактов перед историческим.

Но эти преимущества остались бы непонятыми, а сам способ "логического" анализа остался бы неоправданным с философской точки зрения, если бы мы не показали, как и почему анализ высшей стадии развития сам по себе, не обращаясь к детальному исследования прошлого (поскольку в одним случаях это крайне затруднительно, а в других случаях и вовсе невозможно, как, например, при исследовании космогонических явлений), может сам по себе дать историческое понимание действительности.

Другими словами, как и почему теоретический (логически-систематический) анализ настоящего одновременно может раскрывать тайну "прошлого" - истории, которая привела к настоящему.

Проанализируем сначала два принципиально возможных случая, могущих иметь место в отношении между развитием науки и историей ее предмета.

Первый случай. Теория переживает свое развитие в течение такого промежутка времени, который слишком мал для того, чтобы сам предмет мог претерпеть сколько-нибудь существенные изменения. Этот случай более характерен для естественных наук - для астрономии (космогонии), для физики, химии и т.д.

В данном случае применение "логического" способа анализа понятий и фактов не только правомерно, но и единственно возможно. Здесь различные стадии развития науки имеют дело с одной и той же исторической ступенью развития предмета, одним и тем же предметом на одной и той же ступени развития. Так, и Ньютон, и Лаплас, и Кант, и О.Ю.Шмидт исходили из одной и той же стадии развития солнечно-планетной системы. И Ньютон, и Эйнштейн исследовали одну и ту же физическую реальность: ведь ясно, что законы соотношения пространства, времени и движения за двести лет не претерпели изменения.

Здесь мы имеем дело с таким случаем, который был принципиально учтен уже гегелевской постановкой вопроса об отношении логического к историческому: предмет сам по себе, объективно, остается одним и тем же, а знания о нем развиваются.

В данном случае естественно оправдывается применение "логического" способа критики категорий (соответственно - способа теоретического выражения фактов). Старая, прежняя теория и ее категории постигаются как неполное, одностороннее, абстрактное выражение истины. Новая же теория предстает как более полное, как более конкретное теоретическое выражение существа тех же самых фактов, того же самого предмета. Естественно, что "рациональное зерно" прежней теории включается в новую теорию на правах ее абстрактного момента. Отбрасывается лишь представление, что старая теория заключала в себе исчерпывающее выражение сущности фактов. Старая теория при этом (конечно, не вся в целом, а лишь ее "рациональное зерно") превращается в один из оттенков новой теории, в "частный случай" всеобщего принципа новой теории.

Современная физика сознательно принимает этот закон развития научного познания в виде принципа соответствия.

Здесь право теоретика применять "логический способ" критики прежних теорий, способ развития теории, основан на том, что теории и категории, подвергаемые анализу с точки зрения данных в созерцании фактов, отражали тот же самый предмет, те же самые факты, что и он имеет перед глазами. Поэтому он и имеет полное право производить очную ставку теориям, созданным десятки, сотни и даже тысячи лет назад, - с теми фактами, которые он наблюдает сегодня.

Сложнее обстоит дело во втором случае.

Здесь различные стадии развития науки имеют дело с различными историческими ступенями развития предмета. Здесь сама история науки выступает как своеобразное отражение истории предмета. Перемены в науке отражают крупные исторические перемены в структуре самого предмета. Предмет развивается достаточно "быстро", исторические сроки его развития совпадают с историческими сроками развития науки, ее категорий.

Этот случай, как само собой понятно, характерен для наук общественных. Типичным примером этого случая является та же политическая экономия. В том же положении находится и эстетика, и этика, и психология, и гносеология, и правоведение.

Поэтому может возникнуть законное сомнение: а применим ли тут вообще "логический" способ развития теории?

Как можно сравнивать теорию, категории, развитые сто лет назад (и даже десятилетия) с фактами, которые наблюдаются сегодня? Ведь в данном случае предмет изменился за эти сроки весьма существенно; даст ли в данном случае эффект применения "логического" способа критики категорий? Может быть, это поведет лишь к недоразумениям, к тому, что одними и теми же категориями будут выражаться разные вещи, - следовательно, лишь к теоретически бесплодным словопрениям?

Диалектико-материалистическое представление о развитии рассеивает это сомнение. Дело в том, что и в данном случае наука на всем протяжении ее развития имеет дело вовсе не с "разными" фактами, но с фактами, относящимися к одному и тому же предмету, хотя предмет и предстает перед ней на различных ступенях своей объективной "зрелости".

Подлинно всеобщие форм и законы, управляющие его развитием, оста- ются одними и теми же. Что в данном случае изменяется, так это форма

проявления, форма обнаружения этих законов. Поэтому-то можно (и должно) сделать допущение, что предмет в его "сущности" остался одним и тем же, и что теоретик, мысливший о нем десятки и даже сотни лет назад, имел дело с тем же самым предметом, с каким имеет дело и ныне мыслящий теоретик.

***

(ПК! Это случай развития ЧЕЛОВЕЧЕСТВА! Здесь все изменения для всех фаз исторического развития находят свое отражение в понятии, которого не было ни у Маркса, ни у Эвальда - речь идет о "бюджете социального времени"! Категориальное членение бюджета социального времени и дает возможность отслеживать социально-экономические изменения6 завершающие то, что Энгельс назвал "предысторией человечества". Подлинная история "тотальности" или "целостности" человечества - это история расселения в космосе!)

***

Иными словами, второй случай методологически правильно сводить к первому, как к более простому.

Политическая экономия представляет собой характернейший пример как раз этого второго случая, и поэтому из его рассмотрения вполне можно сделать общеметодологические выводы.

Маркс в своем "логическом" анализе экономических теорий и категорий, развитых его предшественниками (А.Смитом, Д.Рикардо, физиократами, Вильямом Петти и даже Аристотелем) сознательно и последовательно руководится этим соображением.

***

(ПК! Эвальд говорит о категориях, которые уже прошли эпоху Канта, то есть уже представлены "категориальными парами". Но читатель не знает их истории, что вынуждает меня вернуться к "математическим категориям", о которых писал В.Ф.Каган.

Выдающийся геометр В.Ф.Каган был весьма осведомлен о философском происхождении и содержании КАТЕГОРИЙ. Вот что он писал по этому поводу:

"4. Учение о категориях и об истолковании суждений. По-видимому, Андроник Родосский, выпустивший в середине 1 столетия до нашей эры первое собрание сочинений Аристотеля, - после того, как его манускрипты, пролежав около 2ОО лет в подвалах Малой Азии, были возвращены в Европу, - объединил сочинения, посвященные логике, водин кодекс под названием "Органон". В состав этого кодекса вошло пять сочинений: 1) Категории, 2) Об истолковании, З) Первая аналитика, 4) Вторая аналитика, 5) Топика; некоторые авторы выделяют восьмой раздел последней книги в особое сочинение под названием "Софистические доказательства". "Органон" представляет собой, таким образом, собрание сочинений, которые частично были составлены без прямой зависимости одно от другого. Трудно даже точно установить последовательность, в которой они были составлены. По-видимому, первым по времени была "Топика" - самое большое по объему из этих сочинений. К вопросам логики, хотя и не столь систематически, Аристотель возвращается и в других своих сочинениях, особенно в "Метафизике". Однако по содержанию указанная выше последовательность, по-видимому, установленная Андроником, представляется наиболее естественной. Дадим весьма краткий обзор сочинений, входящих в состав "Органона", как имеющих для нас наиболее важное значение.

Первое сочинение "Категории" [*] имеет целью установить наиболее общие родовые понятия, т.е. такие понятия, которые охватывают все существующее, все нами мыслимое - как материальное, так и АБСТРАКТHОЕ.

[*] "Категории изданы на русском языке в переводе А.В.Кубицкого со вступительной статьей и примечаниями Г.Ф.Александрова (М.,19З9).

"Все, что мы называем тем или иным словом, должно войти в состав ОДHОЙ И ТОЛЬКО ОДHОЙ КАТЕГОРИИ.

Установление категорий есть, таким образом, высшая классификация всего сущего. Возникновение этой классификации, по-видимому, было вызвано точкой зрения Аристотеля на определение понятий. Определение каждого понятия, по Аристотелю, осуществляется путем его включения в ближайшее родовое понятие и указания видовых отличий. Хорошо известна стандартная формулировка этого правила, как она была дана средневековыми схоластиками: definitio fit ex genere proximo ac differentia specifica (определение составляется из ближайшего родового понятия и видового отличия). Мы будем называть это "аристотелевым правилом логического определения". Так, определяя ромб, как параллелограмм, в котором смежные стороны равны, мы включаем ромб в родовое понятие "параллелограмм" и выделяем его присущим ему видовым отличием - равенством смежных сторон. Когда некоторое понятие, согласно этому правилу определено, то определение родового понятия, в которое оно включено, требует еще более общего понятия; и так как это ВОСХОЖДЕHИЕ, как указывает Аристотель, не может продолжаться неограниченно, то мы в этом порядке неизбежно должны прийти к понятиям, которые уже не могут быть включены в более общие понятия, по выражению Аристотеля, - не могут быть включены ни в какое подлежащее, как его часть, и могут в определенных подчиненных понятиях служить только ПРЕДИКАТАМИ.

Эти-то понятия, которые по своей общности уже определения не допускают и СУТЬ КАТЕГОРИИ. Установление категорий имеет очень большое значение для науки вообще, для оснований геометрии в частности. Приведем целиком четвертую главу этого сочинения.

"Глава четвертая.

Из слов, высказываемых без какой-либо связи, каждое означает или сущность, или качество, или количество, или отношение, или место, или время, или положение, или обладание, или действие, или страдание. Сущностью является, коротко говоря, например, человек, лошадь. Количество - это, например, в два локтя, в три локтя. Качество - например , белое, сведущий в грамматике. Отношение - например, двойной, половинное, большое. Где - например, на площади, в Ликее. Когда - например, вчера, в прошлом году. Положение - например, сидит, лежит. Обладание - например, обут, вооружен. Действие - например, режет, жжет. Страдание - например, его режут, жгут. Каждое из перечисленных слов само по себе не обозначает никакого утверждения или отрицания, но утверждение или отрицание, по-видимому, или истинно, или ложно; из слов же, высказываемых вне всякой связи, ни одно не является ни истиною, ни ложью, как например, человек, белое, бежит, побеждает".

Аристотель устанавливает, таким образом, десять категорий, в которые укладывается все сущее в самом широком смысле этого слова. Следующие главки "Категорий" выясняют каждую из этих категорий порознь, выявляют важнейшие их виды, возможность их сосуществования В МЕСТЕ ИЛИ ВО ВРЕМЕHИ. Автор как бы старается убедить читателя, что это действительно категории, что ими действительно охватывается все сущее. (прим.П.Г. - Сравни Аристотеля с современной "Теорией категорий" в математической науке наших дней!). И именно в этой классификации, а не в формальном делении понятий заключалась цель Аристотеля, заключалось значение его категорий. Установлением категорий занимались и до Аристотеля; не раз возвращался к этому вопросу и сам Аристотель; неисчислимое множество раз этим занимались философы после него, вплоть до нашего времени. И классификация Канта (его 12 категорий) не более убедительна, чем 1О категорий Аристотеля.

Математики хорошо знают, что вопрос, который в течение тысячелетий не получил разрешения, почти всегда носит в себе порочность задания; несомненно, что такая порочность крылась и в постановке вопроса о категориях, как его понимал Аристотель. Прежде всего, можно ли говорить о единой классификации всего сущего? Однозначна ли задача такой классификации? Далее, может ли идти речь о постоянной, устойчивой классификации всего сущего, включая сюда и отвлеченные понятия, когда самая совокупность этих понятий постоянно изменяется? Многие понятия эволюционирующей науки не укладываются без больших натяжек ни в категории Аристотеля, ни в какую бы то ни было из позднейших категорий. Сама постановка задачи является порочной с точки зрения диалектического материализма".

(В.Ф.Каган. "Очерки по геометрии". Изд.МГУ, 196З, с.72-75).

Дело в том, что действительно всеобщие и необходимые закономерности, характеризующую товарно-капиталистическую экономику как исторически своеобразную систему общественных отношений, остаются одними и теми же на всем протяжении ее исторического развития. С развитием они лишь более четко вырисовываются.

Но ведь наука, теория - в данном случае политическая экономия - имеет дело как раз с этими и только с этими законами и категориями. Те закономерности и категории, которые имеют место на одной ступени развития предмета и исчезают на другой, представляют собой как раз то, от чего теория должна сознательно абстрагироваться. Они самим фактом своего бесследного исчезновения доказывают, что не принадлежат к числу действительно необходимых форм бытия предмета, а характеризуют чисто случайные, преходящие обстоятельства, внутри которых совершалось развитие предмета, интересующего теорию, либо принадлежат не к составу капитализма, а к составу вытесняемых и вытесненных им форм общественного производства, либо, наконец, относятся к чисто национальным особенностям капиталистического развития в той или иной стране...

С точки зрения всеобщих и необходимых закономерностей и форм развития предмета - а только они и представляют интерес для теоретического анализа - предмет остается одним и тем же. Различие состоит единственно в том, что более развитая, более зрелая стадия развития обнаруживает эти всеобщие и необходимые конкретно-исторические закономерности и категории с большей отчетливостью.

Именно поэтому мы и можем, например, подвергать критическому анализу гегелевскую логику не с точки зрения современных ей фактов научного развития, а с точки зрения современных научных данных, с точки зрения практики мышления XX столетия, и результатом этой критики будет как диалектическое понимание этих фактов, так и критически-материалистическое понимание этих законов и категорий гегелевской логики, то есть их "рациональное зерно"...

Именно поэтому не только возможна, но и необходима конструктивная критика теории познания Платона или Локка опять-таки с точки зрения фактов познания, осуществляемого современной наукой.

На этом основании Маркс и считает не только правомерным, но даже и наиболее целесообразным именно "логический" способ критики предшествующих теорий, способ развития теории.

(Конечно, "исторический" способ при этом не исключается. Наоборот, Маркс постоянно прибегает к нему, выявляя исторические обстоятельства, внутри которых возникла критикуемая теория. Но все дело в том, что этот последний способ играет лишь подчиненную роль, роль вспомогательного средства. Столбовой дорогой критики остается везде "логический" способ.)

Итак, мы описали существо "логического способа" анализа категорий и фактов: он заключается в том, что категории, развитые на предшествующих ступенях развития науки, сопоставляются с фактами, наблюдениями на высших, более развитых ступенях развития предметной реальности, исследуемой данной наукой, благодаря чему осуществляется одновременно как процесс уточнения, конкретизации категорий, так и подлинно теоретическое выражение современных фактов. Короче говоря, происходит действительное развитие науки, категорий.

Перейдем к более близкому рассмотрению сущности "логического" способа развития науки.

...4-я глава	5-01	5-02...
Э.В.Ильенков "Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении"